Французский режиссер Абель Ганс задумал ставить фильм о Наполеоне еще в 1921 году. Свою карьеру в кино он начинал как актер, затем писал сценарии и занимался критикой. Абель Ганс увлекался философией, поэзией и литературой, но подлинное призвание нашел в кинорежиссуре.
Готовясь к постановке "Наполеона" Абель Ганс прочитал более трехсот книг: воспоминания Бонапарта, документы эпохи, произведения Тьера, Мишле, Фредерика Массона, Стендаля, Эли Фора, Артура Леви и других.
В конце 1923 года русский коммерсант Венгеров, основатель европейского концерна «Вести», предложил Гансу осуществить его план в Берлине. Режиссер на это ответил: «Я буду снимать "Наполеона" только во Франции».
 Когда Венгеров создал «международный синдикат», в который вошла знаменитая французская студия "Патэ" Ганс принялся за работу.
В конце 1924 года сценарий был закончен. Задумывалась эпопея из восьми серий, по три тысячи метров каждая:
1. Юность Бонапарта.
2. Бонапарт и террор.
3. Итальянская кампания.
4. Египетская кампания и 18 брюмера.
5. Солнце Ayстерлица.
6. Отступление из России.
7. Ватерлоо.
8. Святая Елена.
Снять удалось только первые две части. Фильм «Наполеон на острове Св. Елены» — поставил в Берлине Л. Пик.
На роль Наполеона режиссер рассматривал кандидатуры драматурга Рене Фошуа, писателя Пьера Бонарди, шансонье Жана Бастиа, актеров ван Даэля (он сыграет Робеспьера) и Ивана Мозжухина. Последний сразу отказался, поскольку считал, что достоверный образ Бонапарта может создатьтолько француз. В итоге главная роль досталась другу Ганса - 36-летнему Альберу Дьедонне, писателю, актеру и режиссеру. Антонен Арто плучил роль Марата, очаровательная Эжени Бюффе - Шарлотты Корде. Сам Абель Ганс создаст образ Сет-Жюста. В фильме приняло участие сорок известных актеров
Съемки велись с 17 января 1925 года по сентябрь-октябрь 1926 года.
(с перерывом с ноября 1925 года по май 1926 года). На производство фильма было потрачено 18 миллионов франков - по тем временам - сумма колоссальная. Технический персонал состоял из двухсот человек самых разных профессий. Ганс заказал восемь тысяч костюмов, четыре тысячи ружей, шестьдесят пушек. В массовых сценах участвовало до шести тысяч статистов.
«Наполеон» снимался в Бриансоне, Тулоне, на Корсике, в Сен-Клу, Бриенне, Мальмезоне и Париже. По эскизам художников было построено 150 декораций, возведен целый район Парижа начала XIX века.
Казалось, все складывается наилучшим образом, но 21 июня 1925 года пришло сообщение о крахе концерна «Вести». В своем дневнике Абель Ганс записал: «Все наши кредиты прерваны. Передо мной — огромный незаконченный фильм, снятый едва на четверть, и не сегодня завтра на нас свалится три миллиона долга».
Работа над «Наполеоном» возобновилась спустя четыре месяца. Новым финансистом стал русский предприниматель Гринев.
Хотя фильм был немой, Ганс выбрал на роль Дантона профессионального певца Александра Кубицкого. Статистам пришлось двенадцать раз подряд исполнить национальный гимн. В «Ле Тан» побывавший на съемках Эмиль Вюйермоз писал: «Непрофессиональные артисты отнеслись к своим ролям с чрезвычайной серьезностью. Костюмы передали им свою душу. Вездесущий Ганс — великолепный организатор — словно наэлектризовал человеческую массу... Все эти мужчины и женщины, повинуясь какому-то инстинкту, обрели доисторические ощущения и чувства... Режиссер управлял статистами так, как дирижер руководит оркестром... Когда Ганс просто поднялся на трибуну, чтобы дать чисто технические указания, его тихий и мягкий голос был встречен гулом восхищения тех покорившихся существ, которые целиком отдавали себя во власть вождя».
Утверждают, что если бы в этот день под началом Ганса находилось десять тысяч статистов, опьяненных историей и жаждущих приказаний, режиссер мог бы бросить их на приступ любой крепости и любого дворца — Бурбонского или Елисейского — и провозгласить себя диктатором.
Во время съемок взятия Тулона порт был закрыт, и над городом в течение нескольких часо в реял английский флаг. Вечером докторша сказала Гансу: «Сегодня у нас сорок два пострадавших». И в ответ услышала: «Это хороший знак, ребята дерутся как черти, у фильма будет отличный темп!»
Однажды сам Ганс был легко ранен в результате взрыва ящика с патронами, в углу павильона. Он доехал в такси до клиники и через неделю уже был на съемочной площадке, в то время как остальные пострадавшие еще залечивали свои раны.
В эпизоде, когда Бонапарт объезжает войска, солдатам следовало приветствовать его возгласом: «Да здравствует Бонапарт!» Но массовка кричала: «Да здравствует Ганс!»
Последние дни съемок на Корсике совпали с выборами, энтузиазм местных жителей оказался настолько велик, что бонапартисты полностью восторжествовали над республиканцами.
«Наполеон» Ганса не был биографическим повествованием, а скорее представлял собой ряд эпических сцен, связанных с образом героя. В фильме каждая сцена кажется центральной, каждый план эмоционально заряжен до предела, каждый актер выкладывается полностью, без остатка.
«Для Ганса задача состояла не в том, чтобы нарисовать историческое полотно или просто показать на экране личность и деятельность Бонапарта, а в том, чтобы создать кинопоэму, оживить свой рассказ эпическим дыханием, — отмечал французский киновед П. Лепроон. - И хотя исторической достоверности в фильме не больше, чем в "Песне о Роланде", зато все в нем проникнуто горячим дыханием народного сказания».
Ганс обнаружил, что обычный экран не соответствует размаху этого фильма. Тогда он изобрел «тройной» экран, когда по бокам обычного устанавливались еще два, одинакового с ним размера. Зрители могли видеть всю панораму происходящего. Несмотря на ограниченное количество оборудованных залов, тройной экран производил ошеломляющее впечатление.
Каждое из трех изображений иногда включало по пять-шесть наплывов. «Я давал до шестнадцати изображений, наплывающих одно на другое, — утверждал Ганс. — Я знал, что при пяти изображениях глаз ничего не различает, и все же они как-то воспринимались, а следовательно, потенциально воздействовали на зрителя, подобно оркестру, в котором перед вами играет пятьдесят инструментов и невозможна уловить ухом звучание каждого из них в отдельности — все дело в том|, чтобы продуманно окружить вас звуками. Эти наплывы тоже были продуманы, я никогда не пускал все шестнадцать изображений одновременно: сначала шло первое, несколько секунд спустя — второе, заканчивавшееся на двадцатом метре, тогда как третье начиналось на четвертом и кончалось на двенадцатом и т.д. [...] Я брал очень точные отрезки драгоценного времени, чтобы добиться какого-либо эффекта, хотя и знал заранее, что это останется непонятым. В искусстве иначе поступать невозможно».
Изображение бушующего моря, снятого с лодки, сменяется кадрами, снятыми с качелей над толпой, окружавшей Конвент (эпизод «Двойной бури»). Депутаты появляются на экране в одном ритме с разбушевавшейся стихией, и (по сценарным ремаркам) «жирондистов бросает то на правый, то на левый борт». Несколько портативных камер снимают толпу изнутри, «документально», а одна закреплена на груди тенора Кубицкого, поющего «Марсельезу», и передает ритм дыхания национального гимна.
Абель Ганс первым использовал прием «субъективной камеры». В сцене на Корсике режиссер снимал Бонапарта киноаппаратом, закрепленным на крупе скачущей лошади, а для съемок эпизодов в море использовал подводную камеру в водонепроницаемом футляре.
В интервью газете «Пари суар» в 1925 году Ганс заявил: «Я следую стремлению превратить до сих пор пассивного зрителя в действующее лицо. Он больше не смотрит, а участвует в действии, и отсюда его аналитические и критические способности заменены аффективным восприятием, порождающим абсолютное отчуждение и предельное переживание».
Приступив к съемкам знаменитой «снежной баталии» в Бриенне, когда юный Бонапарт выказал свои способности тактика, Ганс приказал установить над «полем битвы» специальную систему канатов и «пустил» по ним кинокамеры, траектория движения которых совпадала с полетом снежков. На Корсике, закрепленные на стальных тросах и приводимые в движение механизмом канатной дороги, камеры парили над землей.
Те же методы съемки режиссер применил для «Бала жертв» (где камеры кружились вместе с танцующими) и для эпизода осады Тулона (камеры находились внутри мячей, которые подкидывали в воздух). К режиссеру можно вполне отнести слова Наполеона, стоящие эпиграфом к сценарию: «Я раздвинул границы славы. Это уже кое-что значит». Ганс раздвинул границы кино.
Съемки «Наполеона» были завершены летом 1926 года. В сентябре Абель Ганс приступил к монтажу фильма, занявшему семь месяцев. У него было 450 тысяч метров негатива! Первоначальный вариант насчитывал пятнадцать тысяч метров; так называемый «многосерийный вариант» имел 10 700 метров (около восьми часов проекции), а готовый фильм для тройного экрана — 5 тысяч 500 метров.
Торжественная премьера «Наполеона» состоялась 7 апреля 1927 года в здании парижской «Опера», где был повешен «тройной» экран.
Массовый прокат многосерийного «Наполеона» начался 14 ноября 1927 года. В США прокатом фильма занималась МГМ (1929 год), сократившая его до 2400 метров. Чем короче была версия, тем меньше становился понятен смысл картины.
Создатель «Наполеона» всю жизнь продолжал работать над своим шедевром, который таким образом непрерывно совершенствовался. Он рассматривал свой фильм как д вижущееся произведение.
В 1971 году фильм был выпущен еще раз, с небольшими доснятыми сценами и новой постсинхронизацией, но без тройного экрана и под названием «Бонапарт и Революция». Продолжительность картины (4 часа 30 минут) была сокращена до 3 часов 55 минут.
Продюсером выступил известный французский режиссер Клод Лелуш. Во время первой встречи его поразила почти юношеская энергия 80-летнего Абеля Ганса. Целых два часа он пересказывает каждую сцену своего фильма, играя все роли с неподдельным воодушевлением. Несколько лет спустя американский режиссер Фрэнсис Форд Коппола, тоже восторженный почитатель Абеля Ганса и его "Наполеона" , приобрел права на немую версию. Его замысел заключался в том, чтобы предложить своему отцу, композитору Кармине Коппола, написать саундтрек, которым будет сопровождаться показ фильма. Почти одновременно над звуковой дорожкой к «Наполеону» начал работать британец Карл Дэвис, выпустивший свою версию шедевра Ганса.
Премьера произведения, подписанного «Отец и сын Коппола», состояласьв 1981 году в знаменитом зале «Радио Сити-холл» Нью-Йорка и стала триумфом.
| 
