ДИККЕНС И ЭКЗИСТЕНЦИАЛИСТЫ

Глубочайший писатель и исследователь христианских глубин, фон и есть диккенсовская мысль, просвещаемая и освящаемая Духом Добра, Святым Духом. Предоставил себя для духовной благой синергии и щедро черпает, полностью используя свой гениальный интеллект и щедрую душу. Освещает им Великую Битву Жизни. "Эти гуманные заповеди, отражаясь в кривом зеркале закона, превращаются в свою полную антигуманную противоположность". И слова Толстого Льва Николаевича: "Искусство должно сделать, чтобы чувства братства и любви к ближним, доступные теперь только лучшим людям общества, стали привычными чувствами".
"В большом мире настоящих битв жизни действительно гибнут и умирают люди, хоть нам заметен только отблеск чьей-то загубленной жизни, только кровавые капли на крыльях бабочки".
Диккенс и Лев Толстой, их произведения - в лучшем значении дидактически выверенное обращение к христианским идеалам добра. Картины Войны и человечного Мира, грандиозной Битвы на поле Жизни, в сравнении с христианским же (христианство в христианстве) творчеством Достоевского и, допустим, Гюго - однозначно верны, освещены и освящаемы истиной. Павшие в настоящей Битве Жизни Теклтон, Скрудж (Нехлюдов, Вронский) по-человечески воскресают в новый мир добра. Добро в этом мире попирается, но это лишь видимость, на самом деле, незримо, но явно Столп Истины утверждён в вечности /как показал замечательный русский богослов Пётр Флоренский/.
Герои Достоевского и Гюго не воскресают, этот мир обречён. "Героев" мало, их участь - сумасшедший дом, их трупы гниют на мостовой ("князь-Христос" Мышкин, старец Зосима, Квазимодо, Эсмеральда, Гуинплен), как и положено при христианском свидетельстве (Откровение 11.7). Битва Жизни поглотила их, Жан Вальжан - единственный выживший, судьба других неизвестна, туман не развеется, "было-не было" не имеет значения.
Хрупкий диккенсовский мир добра у очага действительно хрупок без Диккенса, без его Истины, его Утверждения, его неповторимой рождественской души, души христианина и гениального живописателя. Он обречён превратиться в дидактические руины прежнего Скруджа. Отношение к женщине, к собственной жене? Как относился к Софье Андреевне Лев Толстой? Оберегал ли её, хранительницу очага? Или очаг его гения зиждился на слишком человечном понимании Воскресения? Их мучили парадоксы. Они не были экзистенциалистами, поэтому великая Битва Жизни и Смерти оставила их своими полководцами. Вечная Память.

Хорошее кино, 10.05.2024.

Джеймс Стюарт